С приближением города и по мере удаления от земель эльфов людские поселения стали попадаться на глаза все чаще, я даже перестала откладывать в памяти их примитивные названия. Все-таки не умеют простые люди у нас звучные имена давать своим деревням. Большие Кочки, Кривые пни, Выселки, Козлищи — это еще были самые поэтичные из достойных упоминания. Где-то в голове зашевелились воспоминания об истоках этого грубого обычая: чем непригляднее назовешь для молвы себя или дом свой, тем больше шансов, что беда стороной обойдет. Не знаю уж, есть ли в этом магическая правда, но чему-то романтичному в моей душе такие предрассудки претили жестоко. Однако, поскольку не во власти магевы переименование географических объектов, оставалось только смириться с грубой действительностью и найти утешение в созерцании окрестностей. Никогда бы не подумала, какое счастье ехать по дороге не думая, что за следующим поворотом можно наткнуться на воняющую свалку отходов. Конечно в городе, это мне Лакс сказал, когда я с ним своим восторгом поделилась, в тех частях Патера, что победнее, воняет довольно сильно, канализация, конечно, проложена, но забита крепко, да и чистят ее нерегулярно.

"Это ты, приятель, никогда не нюхал воздуха после выброса на химическом заводике, когда весь район, куда ветер амбре принес, неделю прокашляться не может, так что не пугай пуганных. Как бы там не воняло, а все одно развитую промышленность органические ароматы никогда не переплюнут, слабо", — подумала я и вновь вобрала полную грудь полевых ароматов, таких крепких, что хоть в бутылки разливать и продавать вместо духов.

— Кто-то едет, — заметил вор через три с половиной часа нашего путешествия и чуть придержал коня, чтоб я к нему подъехала ближе.

Мимо нас уже и так народ двигался, кто на своих двоих, кто на повозках или конях, но ни о ком меня Лакс предупреждать и не думал. А вот сейчас чего-то насторожился.

— Никак за нашими эльфами едут? — задумчиво прикинул рыжий, привстав на стременах. — Жаль, отсюда еще не разглядеть.

Я вообще пока видела только махонькое с булавочную головку облачко пыли на горизонте. Да уж, вор у нас, оказывается, истинный Соколиный Глаз.

— Эй, Фаль, не сгоняешь на разведку? — попросила я сильфа.

— Сейчас, Оса! — гордый выданным поручением согласился мотылек, крутанулся в воздухе, энергично закивал головенкой и сорвался с места, как наскипидаренный. Этакая симпатичная комета без хвоста промелькнула и моментально скрылась. Вот это скорость! Естественным путем такого не добиться, вся физика на дыбы встанет, наверное, сильф что-то из врожденной магии применил, вроде той, что помогала ему жрать в три горла и животом не маяться.

Обернулся наш разведчик, а вовсе не спутник-шпион, потому что наш, ведь те, кто на нашей стороне, те непременно разведчики, а чужие, те подлые шпионы, так вот, Фаль слетал туда обратно мигом. Завис, трепеща крылышками перед мордами наших коней, и скороговоркой доложил:

— Всадники! Люди! Одеты одинаково, кроме одного, тот очень яркий и пышный, на того петуха, которого мы в Кочках видели, похож. Все при оружии!

— Значит, точно за эльфами, — довольно кивнул Лакс и тронул коня в поля, взмахом руки предлагая и мне съехать с дороги, дабы не мозолить глаза важной публике.

Наверное, у моего спутника в плоть и кровь вошла привычка по возможности избегать не только столкновений, но и соприкосновений с власть предержащими и людьми в форме. Впрочем, будь у меня такая профессия и оставленное ею на шее украшение, я б, небось, себя точно так же вела.

Вот мы и подались на простор разнотравных лугов, благо никакого смотрителя, готового нам накостылять по шее за потраву будущего сена, поблизости не было. Лошади так вообще были безмерно довольны нашей тактикой, шли нарочито медленно и украдкой хватали то один, то другой пук травы посочнее. Звучно и восторженно хрумкали, отмахиваясь между делом от мух и слепней. Хвост Дэлькора работал не останавливаясь, со снайперской точностью разя особо настырных тварей. Одна за другой они опадали с его крупа хладными трупами. Остальным лошадям таких талантов при их раздаче Творцом не досталось, но вкусная трава служила им достаточной компенсацией за вполне умеренные физические неудобства. Я нагнулась, показывая высочайший класс джигитовки, и вырвала из земли какую-то гибкую плотную хворостину. Тоже принялась обмахивать своего коня, а заодно и Белку. Конечно, такого прогресса, как у Дэлькора, мне добиться не удалось, зато руки заняла. Фаль как большая бабочка порхал от цветка к цветку и уже успел вымазать нос в пыльце, интересуясь всем подряд.

Пока мы медленно двигались в обход, как все нормальные герои, следующая по дороге кавалькада приблизилась. Я даже видела, как в нашу сторону поворачиваются головы. Простые служаки, глянув раз, тут же отворачивались, решив, что мы не представляем угрозы, а вот тот, кого они сопровождали, задержал на нас взгляд.

Доблестный разведчик Фаль оказался прав, в середине отряда следовал тип в красно-сине-желтых одеяниях, блистающих золотой нитью и каменьями, расфуфыренный настолько, что и впрямь походил на петуха. Только судя по его тонким лапкам, имидж которых не спасали даже дорогие перчатки, небрежно придерживающие поводья, и худой надменно-брюзгливой мордочке, пернатое в детстве сильно болело, а потому белым и пушистым не стало. Хотя, волосы у мужичка были пышными, как у Дэлькора, тяжелые локоны лишь слегка шевелил ветерок. Я уже хотела было восхититься ими, как Лакс, проследив мой взгляд, задумчиво брякнул:

— Интересно, сколько девичьих кос на парик пошло?

Тут лапка типчика взметнулась в воздух и кого-то поманила. Один из мужчин в красно-синей форме с нашивкой на груди подъехал ближе, выслушал отданный приказ и направил своего вороного коня в нашу сторону. Лакс выпрямился в седле, прищурил глаза и прокомментировал:

— Капитан почетного эскорта.

Подъехавший к нам мужчина по меркам непривередливых барышень был, пожалуй, даже красив. Ладное тело, затянутое в форму, резкие черты сурового лица, благородная эспаньолка, так иногда в книжках про мушкетеров рисовали Атоса. Вот только взгляд черных глаз оказался надменно-настороженным. Так, наверное, мушкетер стал бы смотреть на прихвостней кардинала во время краткого перемирия. Никаких попыток нападения, но машинально выискивает слабые стороны противника. Да, дядя не явный подлец, но служит тому, кто платит, и не слишком думает о моральной стороне вопроса, передоверяя сие щекотливое занятие нанимателю. А может, так оно и правильно, если хочешь сделать карьеру? Ну, если не правильно, то уж выгоднее точно. Вот за это я никогда особенно армейский не жаловала, никак не могла понять, чего находят подружки в спортсменах и военных. Это еще более особенная категория людей, чем бухгалтеры и юристы. И если с первыми и вторыми еще можно поддерживать приятельские отношения, главное, не касаться профессиональных вопросов, то со спортивно-военной категорией такой подход не прокатит, они почти не могут думать и говорить на отвлеченные темы, мозги искалечены системой дрессировки. Знаю, пробовала как-то закрутить роман с одним парнем из военного училища, но не выдержала и трех свиданий.